Катастрофа в Японии парадоксальным образом возвращает эту страну на мировую авансцену. Чтобы выкарабкаться, ей придется изобрести новую модель экономики. Если она окажется удачной, по Японии вновь станут «сверять часы», как это было в середине ХХ века.

В первой половине 90-х Япония погрузилась в беспросветную стагнацию. Тяжкое испытание вернет островному государству утраченное величие. То, что не убивает, делает японцев сильнее.

Эта нация сильна, когда ей приходится строить все заново, рассуждает Агван Микаелян, директор компании «Финэкспертиза». Вторую мировую Япония проиграла, испытав ядерную бомбардировку и оккупацию. Но именно это унижение дало японцам силы через каких-то 20 лет сделать рывок, повторить который пока не удалось никому.

— Не исключено, что катастрофа в конечном счете приведет к эскалации экономического роста Японии, — считает Дмитрий Александров из ИК УНИВЕР Капитал.

В качестве примера он приводит парадоксальную ситуацию с курсом иены: он рухнул в первые 15 минут после цунами, но затем пошел в рост относительно доллара. Конечно, этому есть «приземленное» объяснение: рынки ждут, что ЦБ Японии начнет распродавать золотовалютные резервы, номинированные в долларах, дабы спасти страну, это ослабляет «зеленый». Но фактически, говорит Александров, нам предстоит стать свидетелями грандиозных инвестпроектов. Да, НПЗ разрушены, от атомной энергетики, возможно, откажутся, но восстановительные работы потребуют гигантского количества топлива, как и «традиционные» электростанции, которым придется занять место АЭС. Это подстегнет мировой топливный рынок.

Но главные события ожидаются не в парадигме «тонн, баррелей и процентов», а на ментальном, смысловом поле, рассказывает директор Института глобализации и социальных движений Борис Кагарлицкий. Именно Япония может подсказать миру, как «жить дальше», уверен он.

— Главная беда минувшего кризиса заключалась в том, что он оказался недостаточно острым, — формулирует Кагарлицкий. — И после него, как выяснилось, можно продолжать порочную практику — гасить проблемы деньгами. Прежняя, докризисная неэффективность осталась, просто стоит теперь намного дороже.

США и ЕС на роль генераторов новых идей явно не годятся. А у японцев выхода нет. К тому же их личный крах стал бы концом современного мира: Япония потянет за собой Китай, затем рухнет Германия (страна, промышленность которой немыслима без японских ноу-хау), а значит, и Евросоюз. Что натворят США, оставшись в одиночестве, — об этом лучше не думать. Но как японцы справятся с новой миссией? Отвергнув либеральную модель, уверен эксперт.

— У либералов есть один серьезный минус, они начисто игнорируют фактор катаклизмов, — считает Кагарлицкий.

В самом деле, когда нужно спасать ситуацию, их не видать. Жесткая рука выводила США из Великой депрессии, она созидала японское послевоенное чудо, да и китайцы с корейцами — не либералы, а «дирижисты» (от слова «дирижер» — так называют поборников плановой экономики). Но старый дирижизм образца середины ХХ века уже не годится, его нужно обновить. Как? На помощь приходят информационные технологии, так развитые в Японии (они по природе своей предусматривают централизацию), а главное — традиционный японский дух. Характер этого народа Кагарлицкий сравнивает с прусским. Однажды во время сражения король Фридрих бежал, но этого никто не заметил: каждый капитан действовал словно он и есть Фридрих. Сочетание плана, централизации, и инициативы «низов» — вот то новое, что Япония подарит миру, уверен эксперт. СССР потерпел фиаско именно потому, что план душил порыв масс. А практика японских корпораций доказывает: там могут, работая в жесткой дисциплине, мыслить творчески, не вызывая конфликтов «по горизонтали» (с другими менеджерами, компаниями).

Но если госкапитализм станет новой иконой мира, не приободрятся ли российские дирижисты, при том, что у нас присутствие государства «на хозяйстве» и без того избыточно?

— Я хоть и либерал, но признаю, что без разумного дирижизма иной раз не обойтись, — говорит руководитель Института социальной политики Высшей школы экономики Сергей Смирнов. — Но в России есть тенденция увлекаться, и это опасно. Кризис, во время которого вмешательство властей в экономику было оправданным, кончился, а государство уходить не собирается.